«Время беспощадно. Оно как волчица.
Мы сидим здесь, а оно мчится» (с)

После принятия «пенсионной реформы» власти совершенно справедливо удивились, что население недостаточно радуется. И для усиления всеобщей радости была запущена программа «Московское долголетие».



Когда я подошел к танцплощадке, для старичков играл BoneyM, песня «Распути́н». Бабаньки и дедульки лихо отплясывали, подпевая при этом, каждый в меру своего знания английского.



«Raw, Raw, Распути́н,
Рашин квин фак-лав машин».



«Raw, Raw, Распути́н,
Вова Путин, наш Пути́н!» – весело визжала одна из бабок.



Рядом со мной стояла и курила парочка средних лет.
– А вы чего не подпеваете? – вдруг угрожающе обратилась к ним бабка. – Стоят тут курят, как эти, тут долголетие вообще-то. Сама размалёванная как эта. Стоит тут. А мужик твой чего такой лысый весь, как этот? А ну-ка, все вместе, три-четыре!



У женщины сузились глаза. – Я ослышалась, или она только что приравняла нашего президента к Гришке Распутину, проклятью России? – сказала она громко.



– Это еще не все, – сказал кто-то из зрителей. – Она тут кричала американское слово «фак». Всем всё очевидно. Что делать будем?



– Вызывайте фээсбэ. – сказал еще кто-то. – Тут явно призыв к свержению конституционного строя.
Танцы прекратились, все молчали и хлопали глазами.



– Она просто пела, и всё, – встрял один старикан. – Мы все тут свидетели.
– Теперь на зоне петь будет, – объяснила ему женщина. – В кружке самодеятельности. С большим успехом, конечно.



– Правильно вас пенсий лишили! – зло сказал дедок. – Нам-то что, мы успели. Мы выживем. А вы все передохнете, сволочи.
– Ты сперва до вечера доживи, – сказал спутник курящей женщины. – Я тебя, пожалуй, до дома провожу.



Дед растерянно посмотрел на меня. Я широко улыбнулся, развернулся и пошел к выходу. Злое в людях хоронят вместе с телом. Кончится чёрный век наш. Что произойдёт ещё?